Дмитрий Аржанников. Ручьи текут в реку.

SERAVERSAL

Дмитрий Аржанников

РУЧЬИ ТЕКУТ В РЕКУ

Драма в 4 частях.

Часть четвёртая.

Картина первая.

Весна 1919 года. Перед прорывом в обороне.

Действие шестое.

НАДЯ, ПАВЕЛ, ПИЧУГОВ, МУРАВЬЁВ, НЕСТЕРОВ, КРЕСТЬЯНИН.

/Окраина деревни, в которой расположен штаб полка. На переднем плане слева берег речки, покрытый кустами. Надя снимает с куста развешенную для просушки после стирки марлю, свёртывает в жгутики.

Поёт/.

У зори, у зореньки

Много ясных звёзд.

А у тёмной ноченьки

Им и счёту нет.

Горят в небе звёздочки,

Пламенно горят,

Что-то сердцу бедному

Тихо говорят.

Вот одна из звёздочек

С неба сорвалась,

По небу она скатилася

В вечность унеслась.

Кто мне эту звёздочку

Может возвратить.

Кто мне друга милого

Сможет заменить?

/Появляется Павел, прячется за дальним кустом, слушает. А когда Надя заканчивает петь, подкрадывается сзади, руками закрывает ей глаза/.

Надя.                               /Испуганно/. Ой, кто это!?

                                        /Вырываясь/. Павлуша, родной мой!

                                        /Обнимается/. Я так соскучилась, так соскучилась, а

                                        ты?

Павел.                             Очень! Не напросился бы в связные. От комбата с

                                        донесением к командиру полка приехал, да нет его в

                                        штабе. С комиссаром в третьем батальоне находятся.

                                        Скоро вернутся, уже выехали.

                                        А хорошо ты поёшь, Наденька, так за сердце и

                                        хватает.

Надя.                              Взгрустнулось, Павлуша. Вспомнила дом, отца,

                                        Кешку. Любил он эту песню. Ко мне часто на

                                        дежурство в больницу ходил. Ночевал даже в моей

                                        каморке. Бывало, просит: - Спой про звёздочку, тётя

                                        Надя. Я запою тихо-тихо. Заснёт и улыбается.

                                        Хороший такой светлый мальчик.

Павел.                            Надя, а Кешку…

Надя.                              Знаю, Павлуша, всё знаю. И о Михаиле Туранове, и

                                        про Николая Гавриловича.

Павел.                             А что с Клюевым?

Надя.                               Комиссар сказывал – убили кулаки в селе Ильинском,

                                        за хлеб убили. Его председателем совета туда

                                        назначили.

Павел.                             Вот гады, вот же гады!

Надя.                               И когда эта война кончится? Боюсь тебе сказать,

                                        думать боюсь, а думаю.

Павел.                             Ты о чём, Надюша?

Надя.                              О боге, Павел, есть ли он? Говорят, - видит правду, да

                                        не скоро скажет. За грехи всякие напасти посылает.

                                        А какие грехи у Кешки, у других детей, которых они

                                        расстреливают вместе с отцами и братьями только за

                                        то, что красным верят?! Я даже нательный крест

                                        сняла. Вот он.

                                        /Достаёт из кармашка, показывает/. Да боюсь, вдруг

                                        накажет.

Павел.                             В нашей роте многие кресты сбросили – и ничего, не

                                        наказывает. Я свой давно потерял. Тоже боялся

                                        вначале, теперь привык.

                                        А войну кончать пора. Комбат говорит, от нас

                                        зависит. Крепче бить надо.

Надя.                              Так почему не бьём? Сколько можно торчать в этой

                                        деревне?!

Павел.                             Скоро начнётся. Слышал от комбата – крепкий удар

                                        готовится.

Надя.                              Я даже станковый пулемёт изучила.

Павел.                             Это ты брось, не пущу.

Надя.                               Пустишь, не пустишь, а на войне всякое бывает.

                                        Нагляделась.

Павел.                             Тоже верно.

/Голос Пичугова за сценой: - Лошадей отвези на коновязь!/.

Надя.                               Командир полка!

/Встают с Павлом/.

/Из-за кустов Пичугов, Муравьёв, крестьянин. Пичугов идёт к Павлу.

Муравьёв, которому крестьянин что-то рассказывает, останавливается вдали/.

Павел.                             /Подходя к Пичугову, козырнув/. Посыльный второго

                                        батальона, красноармеец Петров. Донесение от

                                        комбата. /Вручает/.

Пичугов.                        Здравствуй, товарищ Петров. /Подаёт руку/.

                                        Ну как там у вас? /Просматривает донесение/.

                                        Ясно. Как воюют салдинцы?

Павел.                             Привыкли, товарищ командир полка. Спины белякам

                                        не показывают. Только скучновато вот…

Пичугов.                        Что так?

Павел.                             Да уж пора бы золотопогонникам по зубам дать,

                                        чтобы вверх тормашками полетели! Дома завод

                                        пускать надо, стоит завод. Соскучились все по

                                        работе…

Пичугов.                        Подожди маленько, совсем немного. Мы сейчас, как

                                        боевая пружина на взводе. Чуть нажми на спусковой

                                        крючок, и… Понятно ли?

Павел.                             Понял, товарищ командир полка.

Пичугов.                         Скажи своим – пусть готовятся. Разрешаю побыть до

                                         вечера с женой. Помню тебя. Пулемётчик, которого

                                         ты в плен взял, воюет хорошо. Можете идти.

/Павел и Надя уходят/.

Муравьёв.                       /Подходя с крестьянином/. Тревожная новость,

                                         Степан Герасимович. Оказывается у нас в тылу

                                         восстание назревает.

Пичугов.                         /Крестьянину/. Как тебя звать, папаша?

Крестьянин.                   Мирон Петрович Носов, село Носово, десять вёрст

                                        отседова.

Пичугов.                        Что там стряслось у вас?

Крестьянин.                   Я, понимаешь, говорить-то не мастак, а чую дело

                                        нечистое. Приехал к нам на днях какой-то военный, в

                                        форме, и всё прочее. Доклад вёл о партейном восьмом

                                        съезде. Ловко, сукин сын, распространялся. И земля

                                        нам, и семена, и машины сельские, а главное –

                                        середняк от кулака отделялся, и вера ему, как

                                        трудящему, будет. Только понятия ему нет у нас.

                                        Больно как-то похабно ухмылялся. Такое определение

                                        получилось – будто коммунию сделают и даже баб

                                        объединят, то есть общими сотворят.

                                        Да мой Мишка общникам этим башку оторвёт, да и

                                        другие… Советская-то власть вроде и мать, и мачеха

                                        получается.

Пичугов.                        Троцкист какой-то или эсер.

Муравьёв.                      Одного поля ягода, кто-то из них. Неужели от штаба

                                        бригады? Есть у меня там на примете один последыш.

                                        /Крестьянину/. Разберёмся, Мирон Петрович, всё

                                        выясним и по головке не погладим.

                                        Про землю, семена, сельхозмашины и про середняка

                                        сказал правильно, а вот про коммунию наврал,

                                        нарочно наврал, чтобы у вас веры советской власти не

                                        было. Завтра сам приеду в вашу деревню и всё

                                        разъясню.

Пичугов.                        Направим партийцев по всем тыловым деревням. А

                                        что говорят середнячки?

Крестьянин.                   Твёрдости нету, потому и приехал выяснить. Только

                                        скорей, однако, надо. Слышал краем уха – кулаки

                                        хотят советчиков прощупать, перебить, значит. И

                                        середняк может примкнуть, раз не определился ещё.

Пичугов.                        Спасибо тебе, Мирон Петрович.

Крестьянин.                   За что спасибо-то?

Муравьёв.                       За то, что усомнился, с понятием ты.

Крестьянин.                    Да я что, вот советчиков жалко, если начнётся.

                                         Изничтожат их, а мужики они хорошие.

/Из-за крайней избы появляется спешащий Нестеров. Подойдя к Пичугову, изучающе смотрит на крестьянина. Пичугов кивает/.

Нестеров.                        /Козырнув/.  Чепе, товарищ командир полка! В

                                         тыловом селе Носово кулацкое восстание. Прискакал

                                         раненый работник совета Кесарев.

Крестьянин.                    Трошка, секретарь это…

Нестеров.                        Фельдшер делает ему перевязку.

Пичугов.                         /Показывая на крестьянина/. О возможности

                                         восстания уже предупреждены. Что предприняли

                                         мятежники?

/Вдалеке слышится  многоголосая песня «Смело товарищи в ногу»/.

Нестеров.                        Пытаются захватить двухэтажную каменную школу,

                                         в которой забаррикадировались работники совета и

                                         актив. Идёт перестрелка. Имеются убитые и раненые

                                         с обеих сторон. По словам Кесарева, - у восставших

                                         до трёхсот человек.

Крестьянин.                    Из других деревень подоспели…

Пичугов.                         /Нестерову/. Ваше решение?

Нестеров.                        На подавление немедленно направить резервную

                                         роту. Это её бойцы поют на строевых занятиях. И

                                         курсантов полковой школы младших командиров.

                                         Командовать сводным отрядом разрешите мне?

Пичугов.                         Не разрешаю. Командиром будет начальник школы.

                                         По два станковых пулемёта роте и курсантам. Отряд

                                         разбить на две части. Рота идёт прямой дорогой,

                                         курсанты в обход ударят с тыла. Связь через

                                         посыльных. Выступить немедленно по боевой

                                         тревоге. Пленных не расстреливать! Слышите, - не

                                         расстреливать! Предупредите всех.

                                         /Крестьянину/. Сможете, Мирон Петрович, провести

                                         наших бойцов в обход села?

Крестьянин.                    Сызмальства тут живу, все тропки ведомы. Через

                                         болотце аккурат в зад им ударим. Торопко надо.

                                         Заправилы там кулаки, братья Жуковы, люто

                                         ненавидят советы. Хлеб у них спрятанный изъяли.

                                         Готовы всех перерезать за хлеб-то.

Пичугов.                         /Муравьёву/. Мнение комиссара?

Муравьёв.                       План одобряю.

Пичугов.                         Выполняйте, товарищ адъютант!

Нестеров.                        /Козырнув/. Есть выполнять!

                                         /Спохватившись/. Виноват. Получена

                                         телефонограмма из штаба бригады. Вот она.

                                         /Подаёт Пичугову/. Обратите внимание на подписи,

                                         имею особое мнение.

Пичугов.                         Учтём. Идите!

                                         /Читает про себя, передаёт Муравьёву/.

/Нестеров с крестьянином торопливо удаляются/.

Муравьёв.                       /Прочитав/. Ничего не понимаю.

Пичугов.                         А я, кажется, догадываюсь. Нам приказано сняться с

                                         позиции и отвести полк в район села Нижнее, то есть

                                         оголить фланги соседей и дать возможность

                                         противнику вклиниться в нашу оборону.

                                         Кому это выгодно? Только белым генералам.

Муравьёв.                       Ты что же – не веришь комбригу и комиссару

                                         бригады?

Пичугов.                         В том то и дело, что не верю. Это липа!

Муравьёв.                       /Возмущённо/. Ну, знаешь ли!..

Пичугов.                         Обрати внимание на слово перед подписью комбрига

                                         и комиссара.

                                         Товарищ комбриг, товарищ комиссар.

                                         Кто так пишет в наших штабах? Недаром адъютант

                                         подметил эту несуразность.

Муравьёв.                       Телефонисты могли напутать.

Пичугов.                         Нет, белые штабисты.

Муравьёв.                       Надо вызвать бригаду, проверить.

Пичугов.                         Обязательно. Теперь мне понятно, почему так смело

                                         выступило кулачьё. Полк снимается с позиций, белые

                                         крупными силами преследуют его, а кулаки

                                         встречают в лоб. Плохо только согласовали во

                                         времени, стратеги.

Муравьёв.                       Ты, пожалуй, прав, если учесть, что телефонный

                                        провод в бригаду идёт вдоль фронта по участкам,

                                        которые местами охраняются подвижными

                                        патрулями. Выждать момент, подсоединиться – и

                                        получайте приказ. Что же касается неувязки во

                                        времени – так генералам на это чихать. Важно

                                        восстание в тылу большевиков. Раскричат на весь

                                        мир. Авось Антанта ещё денежек подбросит его

                                        высокопревосходительству адмиралу Колчаку?

Пичугов.                        Идёмте, проверим отряд, свяжемся с бригадой.

/Направляются к деревне. Навстречу Нестеров/.

Муравьёв.                      Опоздали, видать, командир, с этой чёртовой

                                        телефонограммой.

Пичугов.                        Побольше бы таких адъютантов, комиссар!

Нестеров.                       /Отдавая честь/. Задание выполнено. Отряд

                                        численностью двести штыков с четырьмя пулемётами

                                        выступил к селу Носово ровно в шестнадцать часов.

                                        Связные – четверо конных.

Пичугов.                        Хорошо.

Муравьёв.                      Настроение бойцов?

Нестеров.                       Бегом побежали за дедом.

Пичугов.                        Что скажете о приказе бригады?

Нестеров.                       Глупость. И подписи, и оперативный замысел

                                        рассчитаны на дураков.

Пичугов.                        Мы с комиссаром такого же мнения.

Нестеров.                       Я уже проверил, говорил с начальником штаба.

                                        Никакой телефонограммы не давалось. Линия была

                                        порвана, связисты восстановили.

Пичугов.                        В детство впадают беляки. Давайте-ка вправим им

                                        мозги, проучим.

Муравьёв.                      Что предлагаешь?

Пичугов.                        Клин – клином, на обман – обман.

                                        Прикажем батальонам затаиться. Никакого движения

                                        на передовой, никаких шумов. В телефонограмме

                                        указано время оставления позиций. Сделаем вид, что

                                        мы ушли. Противник направит сильную разведку.

                                        Подпустим её и шквальным огнём…

Муравьёв.                      Умно, командир.

Нестеров.                       Я хотел предложить это же.

Пичугов.                        Тем более, так и решим. Нет, господа генералы,

                                        научились мы ваши хитрости разгадывать. И воевать

                                        научились. Посмотрим, что вы запоёте в конце мая?!

/Идут к крайнему дому. Показывается расстроенная Надя/.

Надя.                               Умер этот раненый…

/Все снимают фуражки, останавливаются/.

Продолжение следует.