Сергей Аржанников. Литературная страница.

SERAVERSAL

С НОВЫМ ГОДОМ!

2015

До свидания Старый год!

Ты прошёл с нашим участием!

Время движется вперёд!

С НОВЫМ ГОДОМ!

С НОВЫМ СЧАСТЬЕМ!!!

                                                                Дед Мороз

Дмитрий Аржанников. Фамилию не назвали.

SERAVERSAL

Листая старые страницы…

Продолжаем сценический рассказ «Фамилию не назвали».

Дмитрий Аржанников

ФАМИЛИЮ НЕ НАЗВАЛИ

Сценический рассказ

в 3-х частях

г. Верхняя Салда                                                                                     1966

Действующие лица и исполнители:

СТУПИН ЛЕОНИД ВАСИЛЬЕВИЧ – бывший старший мастер прокатного

цеха. Стройный, подвижный, энергичный. Пенсионер. Под  шестьдесят.

СТУПИН НИКОЛАЙ ЛЕОНИДОВИЧ – его сын. Инженер, начальник

прокатного  цеха. Немножко толстоват и мешковат. Часто улыбается. Под сорок.

ЛАРИСА ДМИТРИЕВНА – его жена. Красивая молодая женщина, преподаватель  музыкального училища.

НАГИБИН БОРИС – резчик металла. Студент вечернего института. Тридцать лет.

ПЕТР, ВАСИЛИЙ, НИКОЛАЙ, ЛЕОНИД – молодые рабочие из бригады

вальцовщиков мелкосортного стана.

ИРИНА, ЛЕЛЯ, САША, ЛЮДМИЛА – их жены, молодые работницы прокатного  цеха.

ТАНЯ – секретарь начальника прокатного цеха. Двадцать лет.

ТЕТЯ ТОСЯ – сторож на базе отдыха, пожилая женщина.

ДИМКА – девятилетний мальчик, внук тети Тоси. На каникулах.

ЗОРИН ИЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВИЧ – секретарь горкома партии. Сорок лет.

НЕСТЕРЕНКО – парторг цеха. Тридцать пять лет.

ГУДИН ПЕТР МИХАЙЛОВИЧ – директор завода. За шестьдесят.

КЛАВДИЯ ИВАНОВНА – уборщица, пожилая женщина.

ЧЕТКИН ИВАН ПЕТРОВИЧ – бухгалтер цеховой бухгалтерии. Грузный,

приземистый, с бородой. В сапогах и в шляпе. За пятьдесят.

АЛЕША – молодой скрипач из ансамбля скрипачей ДК завода.

РАБОЧИЕ на отдыхе.

События развертываются в наши дни на одном

из уральских заводов.

Сцена восьмая.

НАГИБИН

Появляется на поляне из леса справа. Подходит к костру.

НАГИБИН.                  Вы что, Леонид Васильевич, Димке, как генералу,

                                      козыряете?

СТУПИН СТ.              Как фельдмаршалу!

НАГИБИН.                  Ух, ты! Меня даже озноб пробрал.

ДИМКА.                      В твоем шалаше будет Генеральный штаб.

НАГИБИН.                  Самое подходящее место. /Ступину/. Ну здравствуйте,

                                      Леонид Васильевич, с приездом! /Ступин подает ему

                                      руку. Нагибин присаживается рядом/. Давно жду Вас.

                                      /Димке/.

                                      Дима, не пора ли спать?

ДИМКА.                      Нет, я с вами посижу.

СТУПИН СТ.              Так зачем я тебе понадобился?

НАГИБИН.                 Хочу проконсультироваться по дипломному проекту.

СТУПИН СТ.             Хорошее дело. Без пяти минут, значит?

НАГИБИН.                 Вроде.

СТУПИН СТ.             Проект – проектом, а я и другим интересуюсь…

НАГИБИН.                 Камень преткновения?

СТУПИН СТ.             Он самый. Стружку, говоришь, снимают?

НАГИБИН.                 Приступили. Болванка подходящая.

СТУПИН СТ.             Похоже, болванчик, а не болванка, извини. А как резцы,

                                     не летят?

НАГИБИН.                Самозакал, чем дальше, тем прочней.

СТУПИН СТ.            Возможно, но ведь и ты не прав.

НАГИБИН.                В чем? В чем не прав?

СТУПИН СТ.             В том, что не добился внедрения своей рационализации,

                                     тогда бы и камня этого не было.

НАГИБИН.                 Биться лбом в стенку?

СТУПИН СТ.             Ходил к директору? Нет. В партком? Нет. Допускаешь,

                                     что там не знают о твоем предложении?

НАГИБИН.                 А верно ведь.

СТУПИН СТ.             Подал мысль и успокоился. Где борьба, настойчивость,

                                     атака?

                                     Нету, нету, Борис!

НАГИБИН.                 Выходит, я с Вашим сыном драться должен?

СТУПИН СТ.             А кто он такой, сын мой? Обыкновенный инженер и

                                     ничего больше.

                                     Начальник, обглоданный текучкой. Нет, дружище,

                                     мысль твою одобряю, а действия одобрить не могу.

                                     Металл-то в шихту идет.

                                     Дипломный проект на эту же тему?

НАГИБИН.                 Да, но в другом варианте. Новая конструкция ножниц

                                     для порезки металла.

СТУПИН СТ.             Что это дает?

НАГИБИН.                 Надежность в эксплуатации, высокая

                                     производительность.

СТУПИН СТ.             А не изобретаешь ты второй самовар?

НАГИБИН.                По-моему, нет. Здесь эскиз и расчеты. /Вынимает из

                                    кармана записную книжку, подает/. Посмотрите.

СТУПИН СТ.            Я возьму ее с собой, дома посмотрю. Не возражаешь?

НАГИБИН.                Наоборот.

СТУПИН СТ.             Сложный ты, Борис, парень. И способный вроде и с

                                    огоньком, а не заточен.

НАГИБИН.                Как понимать?

СТУПИН СТ.            Не вижу твердости, принципиальности, настойчивости.

                                    Давненько маринуют твое предложение. Нет красной

                                    линии – либо дождик, либо снег, либо будет, либо нет…

НАГИБИН.                Надоело воевать без толку.

СТУПИН СТ.            Опять за рыбу деньги. Не без толку, а без ума. Ты за

                                    бригаду держись, за товарищей. Помогут.

НАГИБИН.                Черта с два!

СТУПИН СТ.             Пока да. Ты сам отстранился от них. Даже на базу

                                     вместе не поехал. Забрался в свой шалашик.

НАГИБИН.                Обидно мне. Не могу.

СТУПИН СТ.            Я только что беседовал с ними, большинство за тебя.

НАГИБИН.                Поэтому и вывели из состава бюро?

СТУПИН СТ.            На то и ошибки, чтобы их устранять.

НАГИБИН.                Ох, и надоело это ходячее –на ошибках учимся, тот не

                                    работает, кто не ошибается… И на старуху бывает…

СТУПИН СТ.            … Конь на четырех ногах, да и тот…

НАГИБИН.                И так далее и тому подобное…

СТУПИН СТ.            И тому подобное. А самые досадные ошибки из-за

                                    косности мысли, мозгового застоя. Прочитал я как-то и

                                    не поверил вначале. В прошлом веке девяносто два

                                    процента ученых отрицали возможность

                                    летательного аппарата тяжелее воздуха. А великий

                                    ученый-Гюйгенс - механик, физик, математик, член

                                    Парижской академии наук и член

                                   Лондонского Королевского общества отвергал закон

                                   всемирного тяготения Ньютона. Его мнение разделял

                                   тоже великий ученый математик и философ Лейбниц.

НАГИБИН.                Вот это да, опростоволосились!

СТУПИН СТ.            Но почему? Активно сопротивлялись новому.

                                    Ретроградство.

                                    Кстати, этапы становления нового порой могут вызвать

                                    улыбку.

                                    Сначала – «Этого не может быть», потом – «Тут что-то

                                    есть» и, наконец, - «А разве могло быть иначе».

НАГИБИН.                Мораль сей басни?

СТУПИН СТ.            Простая: мыслить перспективно, творчески.

НАГИБИН.                Не все могут.

СТУПИН СТ.            Конечно. Из бревна, как известно, не выжмешь розовое

                                    масло, но начальники, по крайней мере, обязаны

                                    мыслить. Иначе грош им цена.

НАГИБИН.                Текучка гложет.

СТУПИН СТ.            Хорошего не сгложет, не поддастся. Есть и на нашем

                                    заводе хорошие. Немного, правда… Душу человеческую

                                    не знают и не стремятся знать. Ты вот мог бы

                                    начальником цеха стать?

НАГИБИН.                Нет. Чересчур я горяч и обидчив, как драчливый кот.

                                    Могу в морду дать. Да и прямой – все в глаза.

СТУПИН СТ.            Не дипломат, значит. Это, пожалуй, хорошо. Иной

                                    дипломатией берет. Руководить не может, а за власть

                                    держится. А что горяч – уздечку надень. Сам! Я такой

                                    же был. Случалось даже с директором

                                    завода драться.

НАГИБИН.                /Удивленно/. Вот уж…

СТУПИН СТ.             Во время войны осваивали сложный профиль для

                                    танкового завода.

                                    Сплошной брак шел. В ночную смену директор

                                    появился. Недавно заступил. Крик, шум, распеканция. Я

                                    стал ему объяснять, наклонился к стану и упал, ушиб

                                    ногу. Толкнул он меня. А я третьи сутки из цеха

                                    не выходил, не сдержался да и поддал ему. Разняли нас.

                                    Потом он говорил, что толчок случайный. Запнулся,

                                    потерял равновесие и резко на меня навалился. Ребята,

                                    которые близко стояли, видели – нарочно толкнул, в

                                    сердцах. Так и показали.

НАГИБИН.                И чем кончилось?

СТУПИН СТ.            По партийной линии обоим строгача с занесением.

                                    Вскоре директора куда-то перевели. Больше таких

                                    срывов я не допускал, взнуздался.

НАГИБИН.                Залезли, значит, друг другу в душу, изучили.

СТУПИН СТ.            И в душу и в рожу. Психология с вывертом получилась.

                                    Кстати у вас в институте изучают психологию?

НАГИБИН.                Нет.

СТУПИН СТ.            А как работать с коллективом рассказывают?

НАГИБИН.                В общих чертах, размазня.

СТУПИН СТ.            Хреновые из вас инженеры получатся. Не знать этого –

                                    все равно что в потемках на ощупь пробираться. Далеко

                                    не уйдешь. И, как говорят,- чужая душа потемки. А

                                    сколько душ этих в цехе. Не высветишь – не узнаешь.

                                    Вот и нужна психология, чтобы высвечивать. Тогда и

                                    коллектив сложится, и работа пойдет. На одной

                                    технике погоды не сделаешь. Да и погоду эту не каждый

                                    делать может. Много я видел таких. Диплом в кармане,

                                    знают производство, технологию, сделают любые

                                    расчеты, но не перешагнут через ту черту, за которой

                                    начинаются искания, творческие всплески, горение.

                                    Довольствуются тем, что имеют, что апробировано, хотя

                                    часть этого явно вчерашний день. В общем, великое

                                    топтание на месте.

НАГИБИН.                Понимаю.

СТУПИН СТ.            Мало понимать. Надо еще и доказывать на деле.

НАГИБИН.                Постараемся.

СТУПИН СТ.             Дай-то бог. /Смотрит на звезды/. Изумительно! Будто

                                     свет шелестит… Как это поется – «Звезды милой

                                     Родины…»

/Тихая музыка/.

                                    На юге одна старушка жаловалась, что звезд нынче

                                    меньше стало, спутники разогнали. – На наш век хватит,

                                    - говорю.

                                    - Хватит-то хватит, да все-равно меньше. … Вот и

                                    потолкуй с ней.

                                    Димка считал, не смог, огорчился. Занятный парень.

                                    Интересовался, почему за критику ругают. А они свою

                                    учительницу не ругают, хотя она их тоже критикует. А

                                    ведь где-то в глубине его сердца возникнут

                                    недоумение и маленькая боль за нашу взрослую

                                    непоследовательность. Это уже нехорошо.

НАГИБИН.                Это плохо. Помаленьку накапливается копоть.

СТУПИН СТ.            И грязь. Нельзя переполнять фильтры детской души.

                                    Иначе они эту грязь пропустят. Димка тебе не

                                    жаловался?

НАГИБИН.                А что?

СТУПИН СТ.            Его ударил Четкин. За краску. Взял немного покрыть

                                    ящики для цветов на веранде.

НАГИБИН.                Это уже рана, тут фильтры порвутся. Где Четкин?

СТУПИН СТ.            На базе.

НАГИБИН.                Сейчас разберемся. /Вскакивает, чтобы идти/.

СТУПИН СТ.            /За руку тащит его сесть/. Успеется. Взбешенный ум, что

                                   Перегретый мотор – далеко не уедешь. Решат в цехе.

                                   Сам возьмусь.

НАГИБИН.               И я в стороне не останусь. /Садится/. Ладно. А Димка-то,

                                   смотри, какой скрытный, не сказал.

СТУПИН СТ.           Жалоба унижает. Мужское достоинство!

НАГИБИН.               Ну, Четкин, берегись!

СТУПИН СТ.           По-моему, Четкин вовсе не тот, за кого себя выдает.

НАГИБИН.               А кто?

СТУПИН СТ.           Черт его знает, возможно – враг приспособленец.

НАГИБИН.               В наши-то дни?

СТУПИН СТ.           Недавно на соседнем заводе разоблачили бывшего

                                   немецкого старосту – холуя. В наше время, между

                                   прочим…

НАГИБИН.               Какие у Вас подозрения?

СТУПИН СТ.           Весьма призрачные. Только строго между нами.

                                   /Нагибин кивает головой в знак согласия/.

                                   Нашел на подоконнике в своей квартире письмо,

                                   адресованное Четкину. Он, как известно, контролировал

                                   ремонт. Видимо прочел и забыл его. Я машинально,

                                   считая, что письмо наше, тоже прочел. Ничего

                                   особенного: приветы, поклоны. Но одна фраза удивила

                                   меня: «Наши ждут от тебя горения и энтузиазма.

                                   Крепко ждут и надеются. Так что строй социализм,

                                   Игнат, поактивней…» Игнат, а не Иван Петрович,

                                   почему?

НАГИБИН.               В самом деле, почему Игнат? Вы сохранили это письмо?

СТУПИН СТ.           Вот оно. /Достает из внутреннего кармана пиджака,

                                   подает/.

НАГИБИН.              /Читает про себя, задумывается/. Обратного адреса нет.

                                  Н-да, ребус. Думаю, настоящее его имя Игнат, и фамилия

                                  другая. Письмо, с Вашего разрешения, оставлю у себя.

                                  Покажу товарищу, он в органах работает.

СТУПИН СТ.          Попрошу с письмом осторожней. Возможно, в имени

                                  простая ошибка, и мы из мухи слона делаем.

НАГИБИН.              Неразглашение гарантирую, а насчет мухи сомневаюсь.

                                  Не может настоящий наш человек ударить мальчика по

                                  пустякам. И слишком нагло себя ведет. Похоже, страх

                                  прячет за личиной активности. Нарочитой активности!

СТУПИН СТ.          Не уйдет. /Задумываясь/. Не надо было мне сюда

                                  приезжать. И на базу, и к тебе.

НАГИБИН.              Почему?

СТУПИН СТ.          Много поучаю. Великий умник.

НАГИБИН.              Это Вы зря. Надо поучать, иной раз надо. Нас тоже.

СТУПИН СТ.          Ну вы-то найдете, где право, где лево.

НАГИБИН.              Разберемся, разумеется, да бывает, не сразу. Вот сейчас,

                                  например, мы подвержены эффекту неслышного шума…

СТУПИН СТ.           /Удивленно/. Что-то новое.

НАГИБИН.              На днях ко мне из совхоза приехал дед погостить. Живу я

                                  на самой шумной улице, которая переходит в

                                  междугороднее шоссе. Движение транспорта

                                  круглосуточное. Дед уехал на третий день, не мог спать.

                                  На прощанье загнул мат, и даже в гости меня не позвал.

СТУПИН СТ.           Ясней.

НАГИБИН.              Все дело в привычке. Я сплю. Для меня этот шум, как

                                  тиканье часов, неслышим. Что-то похожее и у нас.

                                  Привыкли к шуму и разговорам вокруг статьи в газете.

                                  Как не было ее. Только подсознательно чувствуется

                                  какой-то неприятный осадок. И все. И, похоже, на этом

                                  кончилось.

СТУПИН СТ.          Затишье перед грозой.

НАГИБИН.              Будет ли она?

СТУПИН СТ.          Обязательно, но ты от грозы не прячься.

НАГИБИН.              Один на один?

СТУПИН СТ.          Говорю, большинство бригады за тебя.

НАГИБИН.              Есть там один, Николай, за деньги все отдаст.

СТУПИН СТ.          «Одна дождинка – еще не дождь, одна снежинка – еще не

                                  снег».

НАГИБИН.              А помешать могут.

СТУПИН СТ.          До поры…

НАГИБИН.              Вообще-то парни неплохие.

СТУПИН СТ.          И держись за них, не чурайся.

НАГИБИН.              Трудно перебороть себя.

СТУПИН СТ.          Перемелется. Все уйдет. Остается лишь

                                  посредственность. Бойся ее, Борис. Коварная это штука.

                                  Живет и здравствует во все времена.

НАГИБИН.              Туманно что-то.

СТУПИН СТ.          Очень просто и ясно: «Непрестанную неумолимую

                                  борьбу ведет посредственность против всего, что ее

                                  превосходит».

НАГИБИН.              Умно. Кто сказал?

СТУПИН СТ.           Оноре де Бальзак – французский писатель.

НАГИБИН.               Молодец!

СТУПИН СТ.           Эта посредственность, да если она еще активная, часто

                                   мешает талантам, новому, передовому. Дошло?

НАГИБИН.               Все равно, в конце концов, свернут ей шею.

СТУПИН СТ.           Хочется верить. /Пауза/. Уставать стал. Годы, черт бы их

                                   побрал.

НАГИБИН.              Ну, Вы еще молодцом!

СТУПИН СТ.           Осень, Борис, физическая осень, а там, глядишь, и зима –

                                   белое безмолвие… А как у тебя с Танечкой?

НАГИБИН.               Сам не пойму. Игра в кошки-мышки. То я мышка, она

                                   кот, то наоборот.

СТУПИН СТ.           Вижу, котенок ты, а не кот. Долгая игра утомляет. Она ж

                                   не пятилетняя девочка, не скажет – «неплавильно ты

                                   иглаешь, надоело…»

НАГИБИН.               /Смеясь/. Учтем, ускорим. Боится она…

СТУПИН СТ.           Все боятся и все выходят. Кстати, почему ее здесь нет?

                                   Видели, ты с ней ехал…

НАГИБИН.               В пионерский лагерь к подруге-вожатой завез. Утром

                                   доставлю сюда, в шалаш. Тут весь берег в шалашах да

                                   палатках. Кому летом на базе спать хочется? Зимой

                                   другое дело.

СТУПИН СТ.           /Наклоняясь к спящему Димке/. Ай да вояка, уснул.

                                  Утащи-ка главнокомандующего в шалаш. Да штаны ему

                                  поддерни, совсем съехали.

НАГИБИН.              /Осторожно берет Димку на руки/. А ну поехали в

                                  генеральный штаб.

                                  /Идет направо, Ступину/. Вы, Леонид Васильевич,

                                  приходите. Шалаш на том же месте, где и раньше был. Я

                                  ненадолго отлучусь, проверю живцов. /Уходит/.

***

Продолжение следует